Первое: в Иордании у адыгов, кабардинцев и абхазов есть свои  культурные центры, но есть и общий центр – Черкесская ассоциация.  Стоит отметить, что в Иордании всех выходцев с Кавказа называют черкесами. Их там очень уважают и считаются с ними. Политически это очень важно. Ассоциация черкесов  имеет своих депутатов в парламенте – чеченца и абхаза.

Второе, в Турции 15 лет обсуждается возможность создания спутниковой сети и никак этот вопрос не находит логического завершения. А в Иордании есть черкесское спутниковое телевидение «НАРТ–ТВ», которое вещает 24 часа не только на территории Иордании, но и охватывает  часть Северной Африки, включая Египет.

И третье, у них есть своя черкесская  школа имени принца Хамзы, которую финансирует  диаспора. Обучение в ней ведется  на арабском, кабардинском и адыгском  языках. Педагоги из Нальчика и Майкопа рассказывают детям об истории родной земли, обучают культуре и традициям, танцам и песням. То есть, у черкесской диаспоры есть все возможности сохраниться как народу, и иорданские власти благосклонно к этому относятся.

– А почему такая проблема с обучением  абхазов? Руководитель Ассоциации семьи Абаза в Иордании Хасан Хусейн Абаза (Чичба) говорит, что им нужны учителя, но не решен вопрос с  оплатой. В общем, они ждут помощь от Госкомитета по репатриации…

– Это такая мелочь: если комитет по репатриации не имеет возможности оплачивать труд учителя, фонд «Апсны» готов взять  это на себя.  Недавно к нам обратилось руководство абхазского культурного центра города Сакария. Они попросили прислать учителя  абхазского языка. Фонд отправил в Сакарию преподавателя Шамба и решил не только вопрос оплаты, но и ее проживания.

– Огромная 500-тысячная диаспора не в состоянии сама содержать учителя?

– Я думаю, это не проблема направить одного - двух учителей в Турцию, чтобы представители диаспоры учили свой родной язык. Кстати,  мы открыли в Сухуме образовательный центр «Академия» и сегодня там бесплатно изучают абхазский язык около 100 человек. Что касается преподавателей для диаспоры, то в этом вопросе нужна государственная поддержка, но и сама диаспора, как вы правильно заметили, должна «проснуться». Нельзя все время требовать что-то от Родины! Армянская и еврейская диаспоры помогают своим государствам,  а мы  при нашем небольшом госбюджете должны поддерживать диаспору.

– Давайте вернемся к Иордании. Кто был в составе абхазской делегации?

- Я, как руководитель делегации; сотрудница  «Международного Фонда Апсны»,  работающая с арабскими странами Жанна Лейба; представитель фонда в Турции Чингиз Ашуба; инвестиционный потенциал республики представлял директор Государственного инвестиционного агентства при Минэкономики Алмас Тания, а  сельское хозяйство – два бывших депутата парламента  IV созыва,  экс-министры сельского хоязйства  Виталий Смыр и Беслан Джопуа; член Общественной палаты Низам Хапат;  предприниматель Дмитрий Аргун.

Вы можете спросить, почему мы взяли именно этих людей? Дело в том, что основной нашей целью было налаживание отношений с диаспорой, в том числе и в экономическом плане. На встрече с Ассоциацией экспортеров фруктов и овощей обсуждались вопросы торгового сотрудничества предпринимателей  Абхазии и Иордании, а также  возможности выращивания сельхозпродукции у нас в республике  с последующей  поставкой в Россию.

Насколько я знаю, вы были в Иордании и видели какой там климат и земля – сплошные пустыни и камни, при этом там  умудряются выращивать фрукты и овощи. А у нас какая природа? Иорданские сельхозпроизводители  просто в восторге от нее, плюс – рядом российский рынок. Представители Ассоциации интересовались экономическим потенциалом Абхазии, налоговыми льготами, товарооборотом с Россий. Мы дали им полный расклад. 

Кстати, мне задавали и  вопрос о том, по какой причине  закрылся торговый дом «Континент» в Гагре. Дескать, российский бизнесмен создал бизнес, а ему не дают работать… Если у вас проблемы с русскими, которые вам помогают, то как будет с нами? То есть, когда люди к нам приехали, они стали интересоваться развитием бизнеса, собирать информацию, смотреть какое у нас отношение к российским инвесторам. Это мы знаем  все тонкости  этой истории, а там люди их не знают. Хорошо, что мы смогли объяснить им все нюансы.

– С кем вы еще встречались в Иордании?

– У нас  было много разных встреч, их организовал представитель фонда «Апсны» в Иордании Инал Хатх. Кстати, он  работает в администрации принца Али. В частности, состоялись встречи с членами Клуба нового черкесского поколения и с Советом старейшин черкесов, с представителями Торгово-промышленной палаты города Аман. Было несколько  встреч с абхазами. У них, как вы знаете, есть отдельная Ассоциации семьи Абаза. Мы поздравили руководителя  организации Хасана Хусейна Абаза (Чичба) с избранием на этот пост, проинформировали о деятельности нашего фонда, рассказали о существующих в его рамках проектах.

Встретились мы и с руководством Черкесской ассоциации и здесь рассказывали о работе фонда. Как оказалось, у организации есть свой спортивный клуб «Али-клуб». На встрече с клубом зашел разговор  о возможности обмена спортивными командами. Кстати, после подписания договора о сотрудничестве фонда с диаспорой абхазов на Северном Кипре,   двух наших футболистов  - Когония и Логуа  - взяли в местную команду. Так почему бы не сделать то же самое в Иордании?

Кроме того, состоялась встреча с депутатами парламента, среди которых были абхаз и чеченец. Мы понимаем, что в силу зависимости от  США и других стран сегодня  Иордания не может признать независимость Абхазии и не просим об этом. Но мы хотим, чтобы  вопрос  признания Абхазии был включен в повестку дня. Достаточно, если пять депутатов подпишут обращение о признании независимости Абхазии, чтобы включить этот вопрос  в  повестку дня заседания  парламента. В итоге, даже если решение принято не будет,  факт обсуждения  найдет отражение в протоколе заседания парламента. А это для нас очень важно. То же самое мы собираемся сделать в Турции.

– В Иордании знают об Абхазии?

– Это мой второй визит в Иорданию как президента фонда «Апсны». В первый раз мы установили связи и не потеряли их. После первой поездки к нам приехало около 20 делегаций из Иордании и каждую мы принимали,   решали их проблемы. Наши соотечественники остались очень довольны поездками и, естественно, нас в Иордании встречали на соответствующем уровне. Думаете, так просто было устроить встречу с принцем Али?  

Сегодня о нас очень мало информации, но у нас есть возможность работать с диаспорой, потому что черкесы пользуются поддержкой короля Абдаллы II ибн Хусейна аль-Хашими  и он им всесторонне помогает. У короля есть свой батальон охраны, который полностью состоит из черкесов. В Иордании очень уважают черкесов, абхазов и адыгов. Особенно им благоволит брат короля принц Али. Это очень влиятельный и известный человек. Кстати, он был  одним из кандидатов на пост  президента международной организации ФИФА.

Принц Али принял нас у себя дома. Это  проявление большего уважения, чем официальный прием. Он рассказал нам, что черкесы внесли большой вклад в строительство королевства и всегда поддерживали короля. Отсюда любовь и уважение ко всему черкесскому народу. Иорданцы очень многое позаимствовали у него: например, до их приезда в Иордании не знали,  как правильно строить дома, как охотиться и многое другое.

Но самое интересное это то, что принц Али рассказал нам о своей матери.  Оказывается, она абхазка из Палестины, а бабушка  короля Хусейна – из Абхазии, из рода Ажиба. Мы были приятно удивлены.  

Теперь вы понимаете, что все эти связи дают нам возможность работать с иорданской абхазской диаспорой. Принц Али обещал, что станет во всех вопросах поддерживать нас. Более того, в ближайшее время он собирается посетить Республику Абхазия.

– Вы репатриант из Турции, там  своя атмосфера.  Иорданские абхазы отличаются от тех, кто живет в Турции?  Есть разница?

– В силу того, что Турция  географически ближе к Абхазии и абхазы там  живут компактно, им удалось сохранить язык и культуру. В Иордании лишь несколько человек знают абхазский. Но они помнят, что они абхазы, помнят свои фамилии,  национальную кухню, традиции, понимают значение отношений между старшими и младшими.  Например, в Египте абхазы хотя и знают, что они абхазы, но не помнят свои фамилии, и в паспорте все записаны как абаза. Дело в том, что в Египет абхазы попали 600 лет назад, а в Иорданию в 1864 году. 

Стоит отметить, что иорданские абхазы более образованные, потому что всегда были близки к королевской династии и у них  не было проблем с поступлением в университет. Среди представителей диаспоры  очень мало бизнесменов, но есть госслужащие, военные, в том числе и действующие генералы, врачи, много депутатов и ученых.

А в Турции представителям нацменьшинств получить высшее образование было очень сложно.  Это сегодня ради вступления в  Евросоюз турецкие власти приняли ряд законов, расширяющих  права нацменьшинств.  

А в Иордании ситуация намного лучше. Здесь не притесняют другие национальности, поэтому  страна постоянно развивается и там нет войны. У иорданцев даже с евреями очень хорошие отношения.

– У вас была и культурная программа?

– Побывать в стране и не посмотреть достопримечательности невозможно.  Вы знаете, что в Иордании преобладает мусульманство, но здесь нет национальных и религиозных проблем.   В Иордании много памятников христианства.  Мы были на реке Иордан, на месте крещения Христа, в знаменитой Петре. Иордания очень спокойная страна для туристов.

У нас также состоялась встреча с руководителем абхазской общины Израиля. Он специально для этого приехал в Иорданию и пригласил нас в Израиль. В этом году мы  хотим туда поехать. Необходимо развивать контакты, поэтому мы планируем ездить в разные страны,  где живут  абхазы – в Оман,  Катар, Саудовскую Аравию…   И даже если там небольшое количество представителей абхазской диаспоры, мы должны с ними наладить связи.

Люди должны знать, что у них есть историческая Родина, и они в любое время могут сюда приехать,  поддерживать с ней связи. Разговор не идет о массовом возвращении: мы много  лет работали с абхазской  диаспорой Турции, но переехало в Абхазию максимум две тысячи человек. Но если к нам приедут три-четыре человека из других стран и откроют свой бизнес, они станут примером для других.

– А есть желание у представителей абхазской  диаспоры Иордании  приехать в Абхазию? Пусть не жить, хотя бы просто посмотреть? Сохранилось ли у них ли чувство исторической Родины?

– Конечно, есть! Они проявляют очень большой интерес: в первую очередь хотят увидеть своими глазами то, о чем им рассказывали старшие. Те, кто уже побывали в Абхазии, в восторге от нашей природы. В Иордании сплошные камни,  а у нас нет никакой проблемы с водой. Это для них райские места. В то же время представители диаспоры задаются вопросами: чем мы будем там заниматься, как зарабатывать на жизнь, где жить? По разговорам я понял, что в течение двух лет к нам собирается приехать около 30 человек, они хотят купить здесь квартиры или дома, в будущем создать маленький бизнес, чтобы зарабатывать на месте.

Абхазия для них очень интересна, у нас огромные возможности в том же сельском хозяйстве. Эти люди на камнях выращивают сельхозпродукцию, и здесь они будут работать,  если им не будут мешать.  К сожалению, у нас очень остро стоит вопрос безопасности и его необходимо решать, иначе никто к нам не приедет.

– Вы сотрудничаете с представителями абхазской диаспоры разных стран, но складывается впечатление, что иорданская вам очень импонирует. С ними легче работать, потому что они деловые, образованные,  культурные люди?

– Скажу вам откровенно: я часто езжу в Турцию и общаюсь с представителями диаспоры. В свое время нам говорили, что это не имеет смысла и ничего нам не даст, но сегодня мы имеем 200 млн долларов торгового оборота  с Турцией. И это благодаря  представителям диаспоры. Но надо расширять сотрудничество и с другими странами.

Пусть люди приедут, создадут небольшой бизнес, пару контейнеров из своей страны с товарами пришлют и процесс пойдет. Пусть это не будет так активно, как с турецкой  абхазской диаспорой, пусть всего 100 человек заинтересуются Абхазией, но процесс пойдет.

Для нас важен любой опыт, каждая дополнительная копейка в бюджет нужна, а  в первую  очередь нам нужны люди. Поэтому стоит поддерживать  связи  с диаспорами.

Совершая различные поездки, общаясь с представителями абхазской диаспоры в разных странах, я понял, что нам нужна  некая  структура, наподобие Абхазо-абазинского конгресса, которая объединила бы всех абхазов.

Сегодня диаспоры и в Турции, и в Иордании, и в Сирии и в других странах занимаются  своими частными проблемами. Но всех абхазов, где бы они ни жили, должна волновать общая проблема сохранения языка и культуры.  А для этого нам нужна организация,  которая объединила бы абхазов во всем мире.  Вы представляете, какой это большой потенциал?!

Среди зарубежных абхазов  немало  известных личностей – кадровых военных, ученых, предпринимателей,  творческих работников,  врачей… К примеру,  одна их программ  нашего фонда нацелена на помощь детям с  ДЦП. К нам приезжают  специалисты  из Армении. Огромное им спасибо, но почему бы не использовать опыт наших соотечественников из той же Иордании? В решении этого и многих других вопросов могла бы помочь международная организация, объединяющая всех абхазов.  

– Позвольте задать не совсем корректный вопрос. У вас есть свой бизнес,  вы нормально себя чувствуете в экономическом плане,  ради чего вы так активно занимаетесь проблемами  диаспоры? Мне кажется, что даже Госкомитет по репатриации так активно не занимается этими вопросами по причине отсутствия средств.

– Госкомитет имеет ежегодный бюджет в 120 - 150 млн рублей, но его руководство мало интересует раздвижением границ. У нашего фонда бюджет 20 млн рублей. Это не так много,  но у нас есть желание работать с диаспорами и это главное! Лично я получаю огромное удовольствие, общаясь с новыми людьми. Если у меня есть опыт, знания и финансовые возможности, то я просто обязан что-то сделать для своего государства.

Я приехал в Абхазию в 19 лет с 50 долларами в кармане. Сегодня я один из крупных  бизнесменов и общественный деятель. Это произошло благодаря моему народу. Он  воспитал меня, он дал мне возможность стать таким. Так почему я для своего народа не должен теперь что-то сделать?

Когда я создал фонд, многие говорили, что я это делаю для того, чтобы попасть в парламент. Вы знаете,  в марте выборы но я не баллотируюсь.   Мне не интересно заниматься политикой и законотворчеством. Это очень важно, но это дело не  для меня. Я люблю живую работу, от которой  получаю удовольствие. Во всех странах, где мне удалось наладить отношения с представителями абхазской диаспоры, я везде налаживаю бизнес. Пусть раз в квартал, но получаю один контейнер с товаром из Армении, Германии,  Северного Кипра. Это продукты питания, в том числе замороженные, текстиль, бытовая техника… Это же хорошо, что мы не просто поехали и подписали соглашение о сотрудничестве, мы установили и экономические связи.

Теперь я буду получать текстиль и из  Иордании. Хочу наладить отношения с Ираном и закупать у них сухофрукты. Может быть, мне это и не нужно, но ради укрепления отношений я готов заниматься такой работой.

На встречах с представителями диаспоры я спокойно могу им сказать: я работаю с предпринимателями Турции, с Иорданией наладил отношения, и вам никто не мешает   сделать то же самое! Я говорил вам, что планирую поехать в Катар, Иран, Белоруссию, Казахстан и везде кроме встреч с диаспорами обязательно будет идти речь о сотрудничестве в сфере бизнеса.

– И все же, какова  основная цель ваших зарубежных поездок?

– По-разному бывает, но самое главное – это налаживание и укрепление связей с абхазской диаспорой.  Я уверен, без возвращения абхазов на историческую Родину у нас не будет будущего. Диаспора – это большой потенциал и не надо бояться этих людей, того, что они мусульмане, выросли в другой социокультурной среде. А что в Абхазии у  всех один менталитет? Мы здесь все разные, поэтому нет смысла бояться. С диаспорой  надо работать и объяснять им, как мы живем.

– Я думаю, что у нас боятся не только того, что они мусульмане… Возьмем для примера абхазов из Сирии: им и квартиры дали, и материальную помощь до сих пор оказывают, и все это при том, что  у нас многие молодые семьи не имеют жилья,  получают мизерную  зарплату. Получается, что мы свой, перенесший тяготы войны, народ ущемляем, в то время, как приезжающие на историческую Родину репатрианты становятся, если можно так сказать,  иждивенцами государства.

– Именно мы установили такие правила игры,  и это было ошибкой с самого начала. Я всегда был противником этого,  и,  будучи депутатом, много раз об этом говорил. Репатриантов нельзя заселять компактно: любой дом, который сегодня строит Госкомитет по репатриации,  должен быть в равных долях заселен репатриантами и местными жителями. Тем самым, снимется много вопросов. Во-первых, не будет обид у местных жителей: «Я тут вырос и ничего не имею, а репатриант приехал на все готовое». Во-вторых, в короткие сроки будет решен вопрос адаптации. Если репатриант будет жить в доме рядом с местными, он быстрее привыкнет к местным условиям, обычаям, быстрее начнет осваивать абхазский язык.

– А почему государство не согласилось с вашими вполне резонными доводами?

– Это вопрос не ко мне, спросите об этом премьер-министра и  президента. Это был хороший  проект, но его не приняли. Неужели представители власти не понимают, что конца этому не будет. По статусу репатриантами люди считаются в течение пяти лет, но я знаю тех, кто живут в Абхазии уже 7 - 8 лет и до сих пор им помогают. У нас в фонде восемь постоянных проектов, но никому наличными мы деньги не даем. Медикаменты, книги, одежду, бытовую технику сами покупаем, но перед этим обязательно проверяем, действительно ли человек нуждается в этом.

Китайцы говорят: «Чем давать бесплатно рис, лучше научить человека, как его выращивать». Так же и с репатриантами: ежегодно госкомитет тратит на них 150 млн рублей, в том числе и на оказание помощи. А не лучше, построить на эти деньги мини-цеха за 5 - 6 млн рублей, к примеру, по той же переработке овощей и фруктов, и трудоустроить репатриантов. Во-первых, они бы сами заработали и в бюджет какие-то деньги пошли.

У нас много предложений и именно о таких проектах надо думать. А у нас сложилась порочная практика: репатриант приехал, дали ему паспорт, в течение года квартиру и все! Как он будет жить дальше, мало кого волнует. В итоге, многие продают квартиры и уезжают. Мы их ругаем, а они нас,  более того, ведут против нас пропаганду и рассказывают о самом плохом.

Нам нужно менять подход к репатриации, о чем я не раз говорил. Нужна специальная долгосрочная государственная программа хотя бы лет на 10. Сегодня же мы работаем спонтанно: проблема появилась – решили, потом опять появилась проблема, опять решили…  Но так работать нельзя!

– Когда вы встречаетесь с зарубежными соотечественниками,  вы говорите им, что у нас сложная экономическая ситуация в республике?

– Лично мы говорим только правду и не скрываем, что у нас проблемы с безопасностью, что мы не сможем дать им жилье, что у нас плохие коммуникации.

Нельзя больше повторять  ошибки,  как это случилось с представителями диаспор Турции и Сирии. Приглашая людей возвращаться на историческую Родину, надо говорить правду  не обещать того что выполнить не сможем.  Нельзя заманивать людей мандариновым  садом или домом. Нужна и идеологическая работа. Надо объяснять, что это их историческая Родина, что  местное население ее защитило во время войны,  завоевало независимость,  что и они должны внести свой вклад укрепление и развитие абхазского государства.