Все это, безусловно, положительные моменты. Но это не означает, что проблем больше нет и нет необходимости продвигаться в их решении быстрее.

Женевские дискуссии, по-видимому, продвигаются вперед не так, как хотелось бы некоторым, а может быть и всем участникам. Но, тем не менее, нам удалось добиться определенного прогресса в некоторых направлениях, в некоторых областях. Некоторый прогресс достигнут грузинскими и абхазскими участниками в вопросе восстановления абхазских архивных материалов, а также в решении проблемы экологических вредителей.

Все участники Женевских дискуссий думают над тем, как сделать этот процесс более продуктивным и динамичным.

- Как известно, в рамках Женевских дискуссий ведется работа по подготовке текста заявления о неприменении силы. Почему, на Ваш взгляд, все еще не удается сделать подобное заявление? Что мешает этому?

- Как гласит английская поговорка, «Дьявол кроется в деталях». Вот это с нами и происходит. Это то, что мы сейчас переживаем. Что касается основных принципов, все согласны с ними, но некоторые детали вызывают споры и разночтения, разное толкование.

Но, как я уже отметил выше, вооруженного столкновения между сторонами нет, и это очень важное достижение. Все участники Женевских дискуссий единодушны во мнении о недопустимости применения силы.

Что касается договоренности между участниками по тексту заявления, я думаю, что был достигнут значительный прогресс в отношении окончательного текста. Причем важно договориться не только по самому тексту, но и достичь понимания того, как продвигаться дальше. Необходимо, чтобы все участники были удовлетворены тем, как мы будем продвигаться вперед.

- Как известно, в рамках Женевских дискуссий не раз поднималась проблема деизоляции Абхазии. Как Вы относитесь к этой идее? Какой смысл Вы вкладываете в эту идею?

- Этот вопрос периодически поднимается абхазскими участниками не только в Женеве, но и на других форумах. Вот и при моей встрече с господином Дауром Кове в этот раз поднимался этот вопрос.

На самом деле, этот вопрос является частью более объемной проблемы. В рамках политики ЕС «Вовлечение без признания» мы бы хотели поддержать людей, которые по-разному затронуты конфликтами, в том числе проживающих в Абхазии. Мы ищем пути решения конкретных вопросов, например, как дать молодежи возможность получить образование в европейских университетах.

- Понятно, что ЕС не признает независимость Абхазии. Но все же хотелось бы уточнить, при каких условиях молодые люди из Абхазии могут получить доступ к образованию в европейских вузах?

- Мы должны учитывать здесь сложный конфликтный контекст. Существует определенное количество препятствий и трудностей с точки зрения стандартов образования, языка и признания документов. В некоторых случаях решения должны быть креативными и прагматичными. Некоторые государства-члены ЕС разрабатывают способы расширения доступа для абхазских студентов к ряду образовательных программ или стипендий, которые уже имеются. Например, Соединенное Королевство уже несколько лет предлагает студентам из Абхазии возможность участвовать в конкурсе и получать престижную стипендию Chevening.

Однако в более широком контексте здесь существует ряд связанных с статусом препятствий, стоящих перед проблемой доступа к образованию. Тем не менее, я надеюсь, что можно будет найти креативные решения для людей, на основание статусно-нейтрального подхода.

- Что Вы имеете в виду?

- Речь идет о достижении такого рода решений, которые не будут касаться статуса человека как гражданина той или другой страны. Каждый человек – это индивид, личность, которая имеет и которой также предоставляются определенные возможности.

Что касается возможностей, которые есть у молодых людей, желающих получить образование в Европе, я также могу привести конкретный пример из опыта моей страны: некоторые абхазские студенты участвовали в программах, реализуемых в одном эстонском университете.

Абхазские студенты могут воспользоваться теми же возможностями для получения образования, что и грузинские.

Есть определенные возможности для студентов из Абхазии на базе их нейтрального статуса. Они могут проходить курсы в различных университетах.

- В свое время ЕС была выдвинута идея «взаимодействия (engagement) без признания», которая была «присвоена» Грузией и фактически превращена в идею реинтеграции Абхазии в Грузию. Грузия допускает взаимодействие Абхазии с внешним миром только через нее, что для нас неприемлемо. Что вы думаете о возможности прямых контактов между ЕС и Абхазией?

- Я уверен, что некоторые люди в Тбилиси думают о том, как облегчить людям, проживающим в Абхазии, взаимодействие с европейскими институтами и внешним миром.

Международное сообщество, несмотря на то, что оно не признает государственный суверенитет Абхазии, также имеет желание облегчить людям, живущим здесь, контакты с внешним миром. Являясь нашим партнером в более широком смысле, Грузия, конечно, об этом проинформирована. Мы работаем над тем, чтобы найти взаимоприемлемые пути для того, чтобы абхазские студенты, представители абхазского общества, производители абхазской продукции имели возможности более широких контактов с внешним миром.

ЕС предлагает ряд интересных вариантов для производителей из Абхазии. Существует соглашение между Евросоюзом и Грузией о свободной торговле. Возможности, предоставленные этим соглашением, на наш взгляд, могут быть использованы производителями в Абхазии.

Кроме того, на протяжении многих лет в Абхазии работает целый ряд международных организаций. Они осуществляют различные гуманитарные программы и программы развития здесь, и значительная часть этих средств финансируется ЕС. Таким образом, речь не идет о том, что кто-то хочет изолировать Абхазию от внешнего мира.

- В свое время Вы возглавляли мониторинговую миссию ЕС в Грузии. Сейчас Вы являетесь спецпредставителем Евросоюза на Южном Кавказе и сопредседателем Женевских дискуссий, поэтому не понаслышке знаете о ситуации в регионе. Как Вы оцениваете ее сегодня?

- Мы неоднократно заявляли, что введенные ограничения и сокращение пропускных пунктов через реку Ингури никоим образом не облегчили жизнь людям. Это негативно сказывается на жизни местного населения. Мы слышали здесь аргументы, что эти ограничения связаны с обеспечением безопасности и борьбой с преступностью. Мы все выступаем за активную борьбу с преступными элементами, но трудно полностью согласиться с представленными нам аргументами. Жизнь простых и невинных людей не должна усложняться так, как мы это видели.

В целом я бы оценил ситуацию как спокойную и стабильную.

Но я не могу не упомянуть об убийстве, которое произошло в мае 2016 года и которое рассматривается на заседаниях МПРИ. До сих пор правосудие не было осуществлено. Я надеюсь, что необходимое профессиональное сотрудничество и действия соответствующих органов приведет к справедливости, как того требуют международные стандарты и нормы.

- Расскажите о работе офиса спецпредставителя ЕС на Южном Кавказе.

- Моя главная задача – сопредседательствовать на Женевских дискуссиях. Но мы также работаем над мерами вовлечения и укрепления доверия между Тбилиси и Сухуми, Тбилиси и Цхинвали. Определенная работа также проводится по урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта.

Я не принимаю непосредственное участие в работе Минской Группы по Нагорному Карабаху в качестве сопредседателя, но я всемерно поддерживаю ее. Сопредседателями Минской Группы являются Россия, Франция и США, а представитель Европейского Союза поддерживает работу этой группы.

В ближайшие дни я планирую отправиться в Баку и Ереван, чтобы встретиться с лидерами этих стран.

Моя команда постоянно присутствует во всем регионе и в Брюсселе, но я сам базируюсь в Брюсселе.

- Спасибо за беседу.

*** Эстонский дипломат Тойво Клаар был назначен в ноябре 2017 г. новым спецпредставителем Евросоюза по вопросам Южного Кавказа и кризиса в Грузии. Он сменил на этом посту немецкого дипломата Герберта Зальбера.                                                                              

До назначения спецпредставителем Тойво Клаар возглавлял подразделение Европейской внешнеполитической службы (ЕВС) по Центральной Азии, а до этого — мониторинговую миссию ЕС в Грузии. Ранее Клаар руководил отделами в ЕВС и Еврокомиссии, возглавлял представительство ЕС в Эстонии, был советником министра обороны Эстонии, советником по обороне посольства Эстонии в США, занимал высокие посты в эстонском МИД.

Основной задачей спецпредставителя ЕС является содействие мирному урегулированию конфликтов в регионе. Он является сопредседателем Женевских дискуссий по безопасности в Закавказье от имени ЕС.

Женевские дискуссии проводятся с октября 2008 года. На сегодняшний день это единственный формат политического диалога между представителями Грузии, Абхазии и Южной Осетии. В консультациях также участвуют представители России, США, ООН, ОБСЕ и ЕС.