«На самом деле в последние дни этот вопрос волнует нашу общественность. Общественность относится по-разному к тому договору, который был подписан. Есть люди, которые считают, что подписание договора соответствует интересам нашего государства. Есть люди, которые думают по-другому. В числе тех, кто считает, что это неправильно, также разные люди, и патриотически настроенные, и те, которые не имеют правдивой, полной информации. Есть, к сожалению, и такие, кто воспользовавшись тем, что люди не проинформированы и скажем так, с учётом той международной обстановки, которая сегодня вокруг нас сложилась, пытаются создать очередную проблему. Моя задача – рассказать вам правду и объяснить почему такие шаги были предприняты.

Дорогие друзья, я хотел бы в первую очередь зачитать текст моей присяги абхазскому народу и что там написано.

«Присягаю всему многонациональному народу Абхазии в том, что приложу свои знания и силы во имя его благополучия, мира и спокойствия», – это часть присяги. Я исходил из этого и буду исходить.

Этот объект был передан в безвозмездное пользование Российской Федерации в 1995 году. Как известно, в 1995 году президентом Российской Федерации был Борис Ельцин. Примерно в эти же годы Абхазия была в блокаде, в том числе со стороны Российской Федерации. Так уж получилось при президенте Ельцине. Я не хочу высказывать оценочные суждения, но вы сами знаете, что это так и есть.

С приходом к власти Владимира Владимировича Путина ситуация изменилась. В начале двухтысячных блокада была снята, начался процесс предоставления российского гражданства. Неоднократно в своих произведениях и в своих высказываниях в своей книге Владислав Григорьевич Ардзинба об этом говорил. Пояснял, для чего идёт паспортизация населения Абхазии, что это даёт. Он считал, и я поддерживаю эту точку зрения о том, что приобретение второго российского гражданства для Абхазии, для граждан Абхазии в тот  период, когда республика не была признана, было гарантией её защиты. Рассчитывали на то, что в случае обострения ситуации Россия должна была оказать поддержку своим гражданам.

После этого были процессы, связанные с 2008 годом, процесс признания независимости Абхазии и Южной Осетии. С какими кровавыми событиями было всё это связано вы хорошо знаете. И вам известна та роль, которую сыграли в этом вопросе уже новые руководители Российской Федерации, на тот момент президент Дмитрий Анатольевич Медведев и премьер-министр Владимир Владимирович Путин.

По поводу этой государственной дачи руководство Российской Федерации с 2010 года по 2020 год официально обращалось к нам неоднократно. Они обращались по поводу зданий и сооружений, которые стоят на территории этой дачи.

Руководство Российской Федерации очень хорошо знает наши законы. В соответствии с нашими законами земля не является объектом купли и продажи. У нас земля может быть в аренде или в пользовании.

Объектам, которые были построены на этой государственной даче, около шестидесяти лет. Строительство началось в 1958 году и было закончено в 1961 году. После этого никаким капитальным ремонтам эти здания и сооружения не подвергались. Я в позапрошлом году на этой государственной даче жил две недели, находясь на карантине перед встречей с президентом Путиным. На самом деле, за эти шестьдесят лет очень многое там пришло в негодность и нуждается частично в ремонте, а может быть и в сносе, и в новом строительстве. Сейчас новые технологии, новые условия безопасности для охраняемых лиц, новые подходы. В соответствии с этими нормами там необходимы преобразования.

Я бы хотел вам напомнить о том, что Владимир Владимирович Путин к нам приезжал несколько раз. Если мне не изменяет память, он приезжал пять раз. Однажды это было в Сухуме, в другой раз его приезд был связан с смертью Сергея Васильевича Багапш и три его приезда были связаны с встречами, которые он провёл именно на этой даче с руководством Абхазии. В 1995 году, когда этот объект передавали в безвозмездное пользование Российской Федерации, он имел статус охраняемой территории, статус этот соблюдается по сей день. Это место, куда к нам приезжает наш главный гость.

Во время встречи в ноябре 2020 года этот вопрос был опять поднят в свойственной, тактичной манере.

«Уважаемый Аслан Георгиевич, мы неоднократно обращались к руководству Абхазии по поводу того, чтобы имущественный комплекс – здания и сооружения были переданы нам в собственность, мы собираемся осуществить капитальный ремонт. Возможно новое строительство, зал приёмов и так далее, для того, чтобы этот объект работал как полноценная резиденция президента Российской Федерации», – это слова президента России.

Кстати, после того как я приехал с этой встречи, в течении двух или трёх дней собрал состав действующего тогда парламента и их об этом проинформировал. Конечно же я сказал о том, что абхазская сторона предпримет всё возможное, чтобы этот вопрос был решен. И я до сих пор считаю, что договор, который мы подписали, если говорить о его сути, о его природе, может быть кто-то из юристов скажет, что в договоре могли бы быть какие-то другие редакции, то это вопрос, по которому можно было бы подискутировать. Но по сути, то что здания и сооружения, а не землю, как говорят некоторые оппоненты, мы передаем российской стороне, я считаю, что это правильно.

Мы передаем не бизнес-структурам, мы передаем не случайным людям, мы это передаем руководителю, который сделал, как это мне представляется, очень многое для Абхазии. Именно с его приходом к руководству России поменялось отношение России к Абхазии. Тем более что объект находился в пользовании, границы объекта никто не собирается менять, режимный статус объекта все время сохранялся, все эти годы там находились сотрудники ФСО – Федеральной службы охраны Российской Федерации.

Оппоненты говорят о том, что непонятно кому этот объект будет передан. Я вас хотел бы проинформировать: Федеральная служба охраны Российской Федерации входит в перечень государственных военизированных организаций. Это не коммерческая структура и поэтому я бы хотел, чтобы вы об этом знали.

Конечно же, та дискуссия, которая развернулась по этому вопросу у меня вызывает удивление. Как мы действовали? Весь 2021 год мы занимались работой над договором. В апреле 2021 года проект договора, как и положено по регламенту, был направлен в парламент. Есть документ, в соответствии с которым, факт поступления документа в парламент зарегистрирован.

Это письмо главы Администрации президента. Это не просто бумага, это документ, есть реквизиты этого документа, проект договора поступил в парламент. Этот документ был направлен 27 апреля 2021 года. С 27 апреля 2021 года проект соглашения находился в парламенте. Есть еще один документ, в соответствии с которым спикер Парламента расписал этот документ на депутатов и поставил резолюцию – изучить, подготовить предложения.

На всем протяжении 2021 года никакого ответа из Парламента в Администрацию президента или в правительство мы не получали. Я и устно обращался, и спрашивал о том, каково будет ваше мнение и в таких случаях, когда ответ не поступает, это означает, что парламент не имеет замечаний к этому договору. Мы исходили из этого.

Мы находимся в одном здании, на одном этаже, между кабинетами президента Абхазии и спикера Парламента 15 метров, но с апреля прошлого года из парламента ни одного документа, который хоть как-то комментировал бы это соглашение, мы не получили.

В январе этого года соответствующее соглашение было подписано. По существующей практике оно должно быть ратифицировано. Парламентский комитет изучил и рекомендовал вынести его на сессию Парламента.

Дорогие друзья, бытует мнение, и это важно для тех, кто не до конца был осведомлен, что это соглашение носит антиконституционный характер. Если кто-то считает, что это соглашение нарушает Конституцию Абхазии, то мы готовы рассмотреть этот вопрос в нашем Конституционном суде. Но сам факт того, что обсуждение данного документа имеет такую широкую огласку, имеет определенные плюсы и определенные уроки из этого можно было бы извлечь.

Некоторые оппоненты говорят о том, что вопрос государственной дачи не будет влиять на отношения между нашими государствами, что президенты занимаются другими,  более масштабными делами, до дачи ли им?

Хотел бы вам рассказать, чем занимаются президент Абхазии и президент России. Когда президент Российской Федерации встречается с лидерами других государств, то я не думаю, что он думает о Пицундской даче, но когда готовится встреча с президентом Абхазии, то, конечно, помощники обычно готовят вопросы, которые десятилетиями не решаются.

Есть постановление, подписанное самим Путиным, имеющее отношение к этой государственной даче. Еще в 2010 году, будучи премьер-министром, он дал соответствующее поручение подготовить Межправительственное соглашение и конечно же эти вопросы они хорошо помнят. Если просуммировать все встречи руководства Абхазии и России, то из примерно 30 встреч длиною в 50 часов, 48 посвящены обсуждению проблем Абхазии, как и чем ей помочь.

На повестке дня у наших встреч не стоит вопрос, как помочь России или стоит очень редко. За все эти годы Россия обратилась с просьбой именно по этой даче. Решить каким-то образом вопрос приобретения земли и недвижимости для россиян – этому вопросу много лет и об этом знают все, но мы на эти просьбы никак не отреагировали.

Есть официальный документ, который был направлен послом Российской Федерации в Абхазии руководству Абхазии: «Как показывает практика последних десятилетий, в абхазо-российских отношениях накопилось множество неурегулированных вопросов самого разного плана, от имущественных до политических, от решения которых абхазская сторона уклоняется под различными предлогами те же десятилетия».

В этой связи, привлечение финансовых механизмов отдельными руководителями в России признано в Москве наиболее эффективным.